АНДРЕЙ ФРОЛОВ

АНДРЕЙ ФРОЛОВ (Фролов Андрей Владимирович) родился 22 февраля 1965 года в Орле. Окончил Орловский строительный техникум, после чего два года служил в рядах Советской Армии, работал – от плотника до инженера. В 2018 году окончил филологический факультет Орловского государственного университета им. И.С. Тургенева по специальности «Журналистика». Директор бюджетного учреждения культуры Орловской области «Орловский Дом литераторов».

Творчество получило одобрение сначала на областном семинаре молодых литераторов (1997), а затем на семинаре молодых писателей при Московской организации Союза писателей России (1998). Автор книг стихотворений «Старый квартал» (2000), «Над крышей снова аисты» (2004), «Над туманом сад плывёт» (2011), «Посох» (избранные стихотворения, 2014), сборника рассказов «Конечная остановка» (2006), книги «Проза и стихи» (2015). В 2018 году вышло второе, дополненное издание книги «Посох», в 2021 — книга стихотворений для детей «Мы играли в догонялки», в 2023 — сборник стихотворений и рассказов «Когда-нибудь…» (Серия «Орловщина литературная — Современники»). Автор коллективных сборников «Зеркало Пегаса» (стихи, 2002) и «Весёлые превращения» (сказки и стихи для детей, 2015).

Публиковался в журналах «Наш современник», «Роман-журнал XXI век», «Молодая гвардия», «Сельская новь», «Форум» (все – Москва), «Простор» (Алма-Ата), «Славянин» (Харьков), «Десна» (Брянск), «Невский альманах» и «Родная Ладога» (Санкт-Петербург), «Огни Кузбасса» (Кемерово), «Новый Енисейский литератор» (Красноярск), «Бийский вестник», «Аргамак» (Татарстан), «Подъём» (Воронеж), «Берега» (Калининград), альманахах «Поэзия» и «День поэзии» (Москва), «Академия поэзии» (Санкт-Петербург), «Орёл литературный», «Литературный Омск», «Литературный Брянск», в столичных газетах «Российский писатель», «Литературная газета», «Московская правда», в газетах «Кубанский писатель» (Краснодар), «Петербургская газета».

Произведения включены в антологию современной литературы «Наше время» (Москва – Нижний Новгород, 2009, 2010, 2011), антологию «Русская поэзия XXI век» (Москва, 2010), вошли в четырёхтомное собрание избранных произведений современных орловских писателей (том первый «Проза», том второй «Поэзия», том четвёртый «Литература для детей и юношества», 2015, Орёл), а также помещены в раздел «Современная русская литература: избранное» на интернет-портале издательского дома «Российский писатель».

Отдельные стихотворения переведены на испанский язык и включены в антологию современной русской поэзии «Llamar del universo las palabras. Poesía rusa contemporánea», вышедшую в Колумбии (Богота, 2021). Также стихи переводились на белорусский язык.

Член Союза писателей России с 2003 года. Поэт, прозаик. Возглавлял Орловскую областную организацию Союза писателей России с 2015 по 2020 год. Делегат II съезда Союза писателей союзного государства России и Беларуси (2016) и XV съезда Союза писателей России (2018). Ныне — член правления писательской организации, член редакционного совета альманаха «Орёл литературный», заместитель главного редактора интернет-журнала для взрослых и детей «Электронные Пампасы» (Москва).

Лауреат Всероссийских литературных премий «Вешние воды» (2009), «Белуха» им. Г.Д. Гребенщикова (2014), им. Н.С. Гумилёва (2018), «Ладога» им. Александра Прокофьева (2018), V открытой Южно-Уральской литературной премии (2016), открытой литературной премии им. Елены Благининой (2022). Дипломант Международной премии им. С.А. Есенина «О, Русь, взмахни крылами!» (2015). Обладатель приза «Бронзовый Витязь» IX Международного Славянского литературного форума «Золотой Витязь» (2018). Победитель VIII Международного поэтического конкурса «Золотое перо» (Москва, 2011), открытого регионального поэтического конкурса им. Н.В. Денисова (Тюмень, 2017). Лауреат ежегодного областного конкурса «Орловская книга» (2012), литературного журнала «Берега» (Калининград) в номинации «Поэзия» (2020), IX Международного литературного Тютчевского конкурса «Мыслящий тростник» (2021). Дипломант Международного поэтического конкурса ко Дню славянской письменности и культуры (Шымкент, 2008), II Всероссийского фестиваля русской словесности и культуры «Во славу Бориса и Глеба» (2013).

За литературный труд награждён Почётной грамотой Орловского городского Совета народных депутатов (2008), Почётной грамотой Губернатора Орловской области (2010, 2021), Почётной грамотой Союза писателей России (2010, 2020), Благодарностью Губернатора Орловской области (2012), Почётной грамотой Орловского областного Совета народных депутатов (2015) Почётной грамотой Управления культуры и архивного дела Орловской области (2015), Благодарностью Орловского областного Совета народных депутатов (2019), медалью «М.Ю. Лермонтов. 1814 — 1841» (2015), юбилейными знаками «450 лет городу Орлу» (2016) и «80 лет Орловской области» (2017), «75 лет освобождения Орловской области от немецко-фашистских захватчиков» (2020), памятной медалью «200-летие И.С. Тургенева» (2018), медалью «75 лет Курской битве» (2018), памятной медалью «150-летие И.А. Бунина» (2020), юбилейным знаком «85 лет Орловской области» (2022), юбилейной медалью «80 лет освобождения Орловской области от немецко-фашистских захватчиков» (2023).

Презентация книги стихотворений для детей >>>

Интервью, опубликованное в газете «Красная строка» 25 мая 2018 года >>>

Интервью интернет-порталу о православной литературе «Правчтение» 3 апреля 2019 года >>>

Всероссийский День чтения вслух. 23 июля 2022 года

Андрей ФРОЛОВ

ПОЛИВАЛЬЩИК

Картину детства в сердце берегу я:
Володька Рыжий, дворничихин внук,
Схватив за шею радугу тугую,
Над головою чертит полукруг!

Широкий веер радужных осколков
С шипением врезается в газон.
А мы поодаль, хмурые, поскольку
К Володьке подходить нам не резон.

Штанины клёш – такая нынче мода,
Под синяком сверкает хитрый глаз…
Что говорить, он старше на три года –
Почти эпоха разделяет нас!

НА ПОКОСЕ

Отава изросью умыта.
Из лога выплыла заря.
Литовка шикает сердито
На неумеху-косаря.
Срываю потную рубаху –
Не деревенских я корней,
Но я упрям, и с каждым взмахом
Строка прокоса всё ровней.
Здоровье, вроде, не воловье,
А не устал за два часа –
Шепчу старинное присловье:
«Коси, коса, пока роса!»

БАБЬЕ ЛЕТО

Богом посланная милость –
Тёплый солнечный денёк.
Это лето зацепилось
Паутинкой за пенёк.
Продолжает труд тяжёлый
Забубённая пчела.
Пацаны бегут из школы
На окраину села.
Промелькнут по косогору –
Мимо пасеки, на брод.
А пескарь в такую пору
И на голый крюк берёт!

РЫБАК

С перегреву зарницами бредя,
День июльский отходит ко сну.
Напевая вполголоса, Федя,
Размахнувшись, бросает блесну.
Котелок, закипая, дымится:
Ох, ушица двойная густа!
Рыбы много пока в Моховице.
Федя знает такие места!..
Но не лезьте с расспросами к Феде –
Пропадут понапрасну труды, –
Он не слишком искусен в беседе,
Любит молча сидеть у воды.
Сырость гасит его сигарету.
Федя, пристально глядя во тьму,
Караулит бессонную реку…
Улыбаются звёзды ему.

***

Линялый август…
Встать до солнца,
Когда ещё в ознобе сад,
И пересуды у колодца
Вчерашние ещё висят;
Набросив – так, на всякий случай, —
На плечи дедовский бушлат,
Хрустя антоновкой пахучей,
Пробраться мимо спящих хат
За край села, где по-над лугом
Туман раскинулся ковром;
Брести в нём, влажном и упругом,
На колокольчики коров;
Ступить в дымящуюся реку
И плыть заре наперерез…
Каких же нужно человеку,
Помимо этого, чудес?

* * *

Надсадно выла автострада,
Горячим выхлопом дыша –
Через шоссе валило стадо
Размеренно и неспеша.
Тяжеловесны и угрюмы,
Как будто спали на ходу,
Коровы медленную думу
Жевали, точно лебеду.
И снисходительная жалость
К людской извечной суете
В глазах косящих отражалась,
Как в застоявшейся воде.

РОДИНА

Дойдешь до чёрного столба,
Сверни направо:
Твоя здесь скорбная судьба,
Твоя держава.
Твой худо-бедный огород
В тени крапивы,
Тебя заждались у ворот,
Рыдая, ивы.
В лугах не кошена трава
Четыре срока.
А мама?.. Всё ещё жива,
Да одинока.
Ждёт обветшалая изба
Тебя так долго.
Сверни у чёрного столба, —
Нет выше долга.

ВОРОЖЕЯ

Ходили слухи: бабка ведьма,
Мол, ей и сглазить – плюнуть раз.
Давно пора ей помереть бы,
Да ведьмам слухи – не указ.

Вот и жила неторопливо,
Мирясь со злобой языков,
И взглядом жгучее крапивы
Стегала души земляков.

Скупа на ласковое слово,
Копной волос белым бела
И подозрительно здорова…
До той поры, как померла.

С кончиной каверзной старухи
Утихомирилась молва…
А на девятый день округе
Хватать не стало волшебства.

СТРОЙКА

Домишко скромный –
стена в кирпич
полгода строил
старик Кузьмич.
Село ворчало:
не тот, мол, пыл,
у Кузьмича, мол,
не хватит сил,
ровесник века –
не совладать…
Кузьмич кумекал,
где тёс достать.
Залил фундамент
и начал класть
на камень камень,
перекрестясь.
Стропила, кровля –
не на авось.
Забил к Покрову
последний гвоздь.
Приладил двери
и вытер пот:
– Ну, кто не верил?
Глядите – вот…
Присел в сторонке
и вдруг… чихнул.
Как о приёмке
акт подмахнул.

СТОРОЖ

Десять лет колхоза нету,
Сад давно уже ничей.
Сторож ходит до рассвета,
Он привык не спать ночей.

В ширину – шагов сто двадцать,
Двести семьдесят – в длину.
Он не может отвлекаться
На бездельницу луну.

Перекурит за избушкой,
Пристегнув себя к ружью,
И пугает колотушкой
Тень горбатую свою.

ХОЗЯЙКА ЯБЛОНЕВОГО САДА

Много яблок по деревне.
Только знают пацаны,
Что у бабушки Андревны –
Просто диво, как вкусны!

И поэтому, наверно,
Успевает только треть
Урожая у Андревны
Окончательно созреть.

Шибко сердится Андревна –
Мол, коту под хвост труды, —
Собирая на варенье
Уцелевшие плоды.

И который год, не знаю,
Всё стращает пацанву:
– Вот ужо, кого споймаю –
Ухи-т начисто сорву!..

А потом вздыхает глухо
И, беседуя со мной,
Говорит:
– Дурна старуха –
Нешто слопать всё одной?

ВОСКРЕСЕНЬЕ

Висели дома на высоких дымах –
Отчаянно печи чадили в домах,
И в каждой четвертой по счету печи
Румянили к Пасхе бока куличи.
Клубился ванильный над крышами дух,
Творились молитвы устами старух,
И вздох колокольный летел до небес,
И верили люди:
– Спаситель воскрес!..

* * *

Родина любимей не становится
С добавленьем прожитых годов.
По моей судьбе промчалась конница –
Глубоки отметины подков.
Выбоины тотчас же наполнила
Светлая небесная слеза.
Сердце от рождения запомнило
Родины усталые глаза,
Спрятанную в сумерках околицу
И дымки лохматые над ней…
Родина любимей не становится,
Родина становится нужней.

ВОСПРИЯТИЕ УТРА

Еле светает, а я уже мчусь на работу
и улыбаюсь такому ж, как сам, идиоту –
каждое утро я бодро ему улыбаюсь,
возле облезлой чугунной ограды встречаясь.
Небо сырое висит в ожидании солнца,
кажется, свистни –
и вниз оно тотчас сорвется.
Сплющит в лепешку
своей многотонной громадой
мир,
окруженный ажурной чугунной оградой,
мир,
где людей не собаки кусают, а люди,
мир,
бесприютней которого нет и не будет…
Всё же я рад за себя и того идиота –
есть у нас общее:
есть у нас дом и работа,
краешек неба, где каждое утро восходы,
и обязательный минимум личной свободы.

* * *

В период коротких закатов
Кусается злее недуг.
Туман под деревьями матов,
А воздух холодный — упруг.

Ночная тревожная птица
Визгливо ругает росу…
И очень легко заблудиться
В себе, как в дремучем лесу.

* * *

Теперь, как и прежде, зима неизбежна.
Хотя не морозно ещё и не снежно,
Но в сумерках рыжих запуталось время,
Как спички, сгорев, почернели деревья.
А небо готово на землю свалиться,
И первыми это почуяли птицы
И, вскинувшись, высь надо мной раскачали.
И сердце застыло в предзимней печали…

* * *

Всю-то жизнь мой отец слесарил,
Почитая свой труд за честь.
Под руками его плясали
Все металлы, что в мире есть.
Размечал заготовки, резал
И паял, и клепал – за грош.
И шутил:
– Я тебе из железа
Чёрта сделаю, если хошь…

А теперь, как его не стало,
Прихожу я с вопросом:
– Бать,
Из какого, скажи, металла
Мне для сердца броню склепать?
Слишком много на нём отметин –
Так болит, что уж мочи нет…

Прошуршал над погостом ветер
И принёс мне отцов ответ:
– Ты, сынок, только с виду умный,
А на деле – совсем дурак.
Тех, кто ходит с плитой чугунной
Вместо сердца, полно и так.
Ты подумай-ка головою:
С железякой в груди ты б смог?
А болит… Знать, оно живое,
И ты этим гордись, сынок…

ПРО СОСЕДКУ

Долго не пишется…
Яблони ветка
Лезет в окошко, тихонько звеня…
Тут вот на днях прицепилась соседка:
«Ты, говорит, напиши про меня.
Я ж, погляди-ка, страдаю от веку:
Брошена, дети – сиротки, как есть…»
Как же, ну как объяснить человеку:
Судеб разбитых на свете – не счесть.
Нынче хорошее встретится редко,
Чаще – предательство, злоба, враньё.
Ну а соседка… Да что там соседка!
Я ведь уже написал про неё:
В этом стихе и вот в этом, и в этом –
Долго верёвочку горькую вью…
Нет. Обзывает хреновым поэтом –
Хочет фамилию видеть свою.

* * *

Кажется, я не умру никогда…
Речка дымится над вспаханным полем.
Вслед отступающим страхам и болям
Смотрит насмешливо с неба звезда.

Ей говорю: «Не меня сохрани,
Но береги без конца, год за годом
Тех, кто с моим невесёлым уходом
Могут пред миром остаться одни…»

Сорванный лист устремлён в никуда –
То ли падение, то ли паренье.
Дочка вишнёвое варит варенье…
Кажется, я не умру никогда.

БОБЫЛЬ

Под сочащимся ржавчиной краном
Торопливо стирает бельё,
Объявляет войну тараканам
И проигрывает её.

Вечерами вздыхает устало,
Как в период страды тракторист,
И заглатывает сериалы,
Поминутно влюбляясь в актрис.

Поливает щетинистый кактус,
Не надеясь, что тот зацветёт.
Если спросишь участливо: «Как ты?»,
Угловато плечами пожмёт.

ЮРОДИВЫЙ

Тих, одинок, печален.
Нечего взять с него.
Смотрит из-под развалин
Разума своего:
Взглядом пронзит тяжёлым,
И не удержишь слёз.
Паперть метет подолом,
Что-то бубнит под нос.
Скорбный, как шорох листьев,
Голос его дрожит.
И от колючих истин
В страхе народ бежит.

НАБАТ

Даже глухие его услыхали.
Даже немые вскричали в ответ…
Он разрастался, уже не стихая,
Мощной волною врывался в рассвет!

В небе клубился и падал отвесно,
Людям до крови сжимал кулаки.
Волей своей заострял повсеместно
Вилы и косы, и просто штыки.

Гулкий,
тревожный,
надрывный,
натужный,
Как предвещение близкой беды…
Даже безрукие взяли оружье.
Даже безногие стали в ряды.

РЕПЕЙ

Под небом пыльным и сухим,
Меж двух сквозных степей,
Живет адептом строгих схим,
Отшельником репей.

От зноя жилист он и чёрн,
Тревожен, как беда.
Корнями в выветренный дёрн
Вцепился навсегда.

Когда тебе у той черты
Случится проходить,
Не пожалей глотка воды
И дай ему попить.

КОММУНАЛКА

1. Утро
Понедельник. Час рассвета.
Коммунальный коридор.
В ожиданье туалета
вяло тлеет разговор.
И вот-вот совсем потухнет,
темнотой углов распят…
Озабоченно на кухне
восемь чайников сипят.
Завтрак. Судорожный выход –
кто к станку, кто на базар.
Дверь жильцов листает лихо,
как услужливый швейцар.

2. Морской волк

Дядя Коля списан с теплохода –
потому в запое третий год,
и его мятежная природа
продыху соседям не даёт:
то швырнёт их в пасть водоворота,
то волной накроет штормовой…
Зря, конечно, изгнан из морфлота,
бывший первоклассный рулевой.
Вот и сам он: в латаном бушлате,
испитой и выпитый до дна,
маятно распластан по кровати,
будто вахта трудная сдана…
Но вниманье: цокают стаканы –
дядя Коля снова «у руля»…
Стойкие к волненьям тараканы
драпают, как крысы с корабля.

3. Зина

У Зины насуплены брови,
житейская складка меж них;
у Зины хромает здоровье,
а тут ещё бросил жених.
И что ему, глупому, надо?
Да, впрочем, и парень-то – так…
Устав от такого расклада,
она попивает коньяк.
Стучится под вечер к соседу,
пытается выдавить смех
и… с треском ломает беседу,
озлобившись:
– А чтоб вас всех!…

4. Вечер

К ночи тягостней промахи власти,
откровенней мольбы стариков –
и коммуна дробиться на части
перещёлком надёжных замков.
Гулко кашляет, пьёт валерьянку,
раздражаясь нахальством луны;
убеждает себя: спозаранку –
на работу во благо страны.
А когда перед самым рассветом
беспокойным забудется сном,
беспардонным охрипшим дуэтом
прогнусавят будильник отпетый
и дежурный петух за окном…

ПОСОХ

В зоревых, тяжёлых росах,
В стылой сумеречной мгле
По земле блуждает посох,
Дыры делая в земле.
Сеет смуту и раздоры,
И судачат старики:
– Бродит в поисках опоры,
Твёрдой, праведной руки…

ВИДЕНИЕ

В котомке квас да мятный пряник,
Большою думой светел лик –
В моей отчизне каждый странник
В своем убожестве велик.

Пряма, как лезвие, дорога.
Бела, как помыслы, луна.
Спокойно спит моя страна,
В своем величии убога.

Со старины привычна к боли,
К обилью жертвенных кровей…
Обрывки снов пасутся в поле,
Их караулит соловей.