***
Какое чудо – спит река,
Укрыта мостиком горбатым,
И вспоминает перекаты
Средь узких улиц городка.
В ней отступающий закат
Мерцает пламенем лиловым —
Таким волнующим и новым
Как сотню тысяч лет назад.
И вот, тепло земных огней
Сошлось с сиянием заката,
Как будто окна Китеж-града
Нам отзываются на дне…

ОРЁЛ

Город мой — неяркий, молчаливый —
Вечно небо хмурится дымами,
И склоняют клёны сиротливо
Кроны над осевшими домами.
Доживают старые кварталы
Век свой, уходя в воспоминанья,
Жаль, что мы с тобой гуляем мало
Между этих сгорбившихся зданий.
Суета, привычные маршруты,
Шум моторов — изредка, случайно
Выберешь свободную минуту,
Чтоб коснутся ласковой печали
Этих мест, оставленных успехом,
Позабытых веком электронным,
Чтоб расслышать гаснущее эхо
Прошлого в гуденье монотонном…

ТИХИЙ КАРГОПОЛЬ

Облака нависли молчаливо
Над хребтами деревянных крыш,
Даже утром ветреным, дождливым,
Сквозь волненье прорастает тишь.
Раньше здесь и плакали, и пели —
Свадьбы по уставу — в мясоед,
Прялки скрип под жалобы метели,
Свист косы в июле — много лет
Слышались. Но повернулось время —
Старые истёрлись жернова,
Тишина теперь сдружилась с теми,
Кто здесь жив и чья любовь жива.

ВОЛЬСК

Астры догорают во дворах,
Тишина на улочках старинных,
Робкий ветер в зябнущих садах,
Хрупкие целует сентябрины,
Теребит последнюю листву
Над немым пустеющим фонтаном
Со скульптурой потемневшей, странной,
Виденной когда-то наяву,
Так давно, что явственных следов
В памяти отыщется не много
Городка того, что одиноко
Спит средь серых бархатных холмов.

НА ПАТРИАРШИХ

Этот район, как одна из голов
Нашей живой многоглавой столицы.
Дремлет под липой вальяжный Крылов,
Облако в тихую воду глядится.
Крепкие линии стен и углов,
Берег, ограды литая граница… —
Строгий покой Патриарших прудов
Могут нарушить лишь дети и птицы.
Сверх-мегаполиса сумрачный гул
Слышен едва, словно город уснул
Здесь под задумчивый шёпот весны.
Спит и не помнит ни дней, ни веков —
Тень на воде, серебро облаков —
Третьего Рима рассветные сны.

В ГОРОДЕ

Природа здесь застенчива слегка —
Смотри, как неуверенно и робко
Любуются собою облака
Зеркальной отражённые коробкой.
Вон, кроны лип обходят провода
И от стены, что свет полдневный застит,
Пытаются отпрянуть — никуда
Им не уйти, и это наше счастье —
Зимой и летом наблюдать с утра,
Как в белых рамах за стеклом оконным,
То листьев с ветром лёгкая игра
Ведётся, то заснеженных и сонных
Ветвей узор колеблется едва —
Случайный и бесценный, как слова.

ЭТЮДЫ В КОЛОМНЕ

Городок идиллически скромный
У восточных пределов Москвы —
Небеса высоки над Коломной
И Успенского храма главы.

По златому рассветному краю
Облака контр-ажуром — легки,
Вот и прошлого образы тают
Словно дымка над руслом реки.

Позабылись мамаев набеги,
Время смуты и злая чума —
Растворяются в утренней неге
Позапрошлого века дома.

Лишь художник, настроив треногу,
Силуэты ловя облаков,
Непонятную слышит тревогу
Сквозь незыблемый купол веков.

НА АПТЕКАРСКОМ ОСТРОВЕ

Двор-колодец и мостик над Карповкой
Часто вижу во сне до сих пор,
Монастырские чёрные маковки –
Иоанновский строгий собор.
А в другой стороне – ботанический –
Самый тихий из здешних садов,
Помнишь, бережно, по-ученически
Разбирали названья цветов
На табличках… Пусть в памяти ветреной
Буквы сжались в неясный пунктир,
Вижу жимолость и рододендроны –
Экзотических зарослей мир,
Что теперь представляется сказкою –
Нежным солнцем рождённый Эдем,
Расцветающий поздними красками
Невесомых, как свет, хризантем.