***
Я с приокских полей,
Где, не очень паля,
Греет вдоволь июль,
Смотрит в небо солома.
Где земля как земля
Тяжела и черна,
Необычно мила,
Необычно знакома.

Я с приокских полей.
Много в сердце моём
Светлой дали ручьёв,
Песен доброго лада,
Родниковой любви,
Зоревых соловьёв,
Сумасшествия сил
Августовского сада.

Не прощаясь со мной,
Плещут в детстве моем
Край багровой зари,
Лет нелёгких картины,
Сельский наш водоём,
Где ловил карасей,
Золотых карасей,
А выуживал тину.

Я с приокских полей.
По долинам огни.
И легко мне идти
По родимому краю.

Я не знаю, обещаны ль мне
Безмятежные дни,
Но земля мне завещана,
Знаю.

***
Меня учила жизнь не догмами:
Так хорошо, а так — не смей.
Она меня учила долгими
Скитаньями среди людей.
Меня сурово время плавило,
И я всё твёрже постигал
Людских сердец
Святое правило:
Будь мастером,
Раз к горну стал.

***
Звук возникнет, душа занеможет,
Воспарит и затихнет душа.
Ничего она в мире не может,
Только звуку внимать не дыша.

Звук высокий осеннего поля,
Звук небесный её журавлей,
Звук надежды, и счастья, и воли,
Неизбывный в печали своей.

Оттоскует душа, отболит
Ни о ком, ни о чём, без стенанья,
Это звук одинокий скользит,
Это ветер прошёл мирозданья.

***
Песня соловьиная — у лета,
Голос лебединый — у любви,
В тонких струях синего рассвета
Дай мне руки смуглые твои.

И веди, веди меня по весям
В звонах угасающего дня,
Только б сердцу замирать от песен,
Трепетать от силы и огня.

Одари целительным недугом —
Маяться тобою до зари.
Самым лучшим, самым верным другом
Нежностью тревожной одари.

Чтоб всегда, как светлая примета,
Овевали все пути мои:
Песня соловьиная — у лета,
Голос лебединый — у любви.

***
Не то, чтобы моя деревня
Всегда одна жила во мне,
Но это поле, лес, деревья
И паутина на стерне,
И вид покинутого дома,
И лиловатый чернозём,
И всё, что с детства нам знакомо,
Что малой родиной зовём, —
Во мне, как жизненная веха,
Которую не обойти,
Где зримей сущность человека
И истинность его пути.

***
Здесь тишина.
Листа не тронет лист,
Покой души от суеты мгновений.
И по ночам перепелиный свист
Снимает груз духовных потрясений.

Земною силой налита трава,
И обретают в предыиюньской сини
Значенье вещее знакомые слова:
Отчизна,
Родина,
Россия.

Здесь их исток.
Могучих крыл размах
Над поступью времён, над ширью неизменно!
Равнинный край в березах и холмах,
Извечная любовь в моей тропе мгновенной.

***
Россия!
Сердце неуёмное,
Страна берез и рек страна,
Ветрами щедро наделённая,
Одним простором полонённая
И непокорная она!
По скольким выгонам,
По падям
Костьми ложилась —
Не легла,
Когда твой враг, как коршун, падал
И похоронкой листопадил
В домах
У каждого села.
А ты живёшь!
И сын твой пашет —
Неиссякаем сил запал.
Он в наши дни
Не только пашни,
И небо всё перепахал!

***
Матрёна Петровна, прощальный салют
Трубят журавли, пролетая нестройно,
И птицы тебе никогда не споют,
Никто не окликнет: «Матрёна Петровна!»

Матрёна Петровна, осенний рассвет
Над полем твоим отошёл сиротливо,
И путь твой земной петухами отпет,
И ветви на дом запрокинула ива.

А листья летят, и летят, и летят
На пашни, луга, одичалые воды,
Как будто и небо, и дали хотят
Проститься с тобою на долгие годы.

И строгой толпою погоста кресты
От всех поколений притянет могила,
За павших, за всех отработала ты —
России и верность, и сила.

***
Восходит день
дымами в поднебесье,
в моей деревне, милой стороне.
Над нею журавли
прощальной песней
медлительно проходят
в синеве.

Их клик
гортанный
силу набирает,
когда селенье
высветит вдали,
о прожитом
за всех, за всех
рыдают
над русской деревушкой
журавли.

И в мирный час,
и в годы лихолетья
её мозоли,
словно кулаки.
На две войны
двадцатого столетья
отсюда уходили
мужики.

И там, в огне
разящего металла,
пред каждым сыном из её ворот
в лице деревни
Родина вставала
и требовала
грозное:
«Вперёд!»

У трёх берёз,
на каменистом плато,
в гнилых болотах,
заполярной мгле —
везде, везде
российского солдата
могильный холм
отыщешь на земле…

Теперь над ней
притихшими ночами
шумит вовсю
густейший листопад,
и от неё
торжественно-печально
уходят обелиски
на закат.

***
Октябрь. Листопад, непогода.
Тревога и мука в груди.
Во имя разбоя иль Бога
Свои мы избрали пути?

Туманы, туманы за нами,
Болотная топь да дымы.
И только надеждой да снами
Взываем о будущем мы.

Как будто года и годины
Сердца изморозили всех.
И плачут, и плачут рябины
Тяжёлыми гроздьями в снег.

***
Как печальна к закату Земля,
Как тревожны бегущие тени,
Словно завтра не встретит заря
Ни людей, ни зверей, ни растений.

Скорбью пепла замрёт бытиё
Над глухим онемевшим пространством,
И печальная участь её
Не затронет миров постоянство.

Так же будет размерен бег —
От планет до частицы мгновенной.
И не знать никому —
То ли был на Земле человек,
То ли это приснилось Вселенной.

***
История предъявит строгий счёт
Тому, кто жил и кто был только тленье,
История — она не обойдёт
Ни года, ни единого мгновенья.
И, высшей справедливости полна,
Ни в чём не затемняя смысл словами,
С нас взыщет до конца за те права,
Которые оставлены за нами.