***

И какие же мы чудаки:
От ручьёв, от полей, от реки
Всё бежим и бежим без оглядки
Из родных, удивительных мест,
Где поклонный покоится крест,
Где играли в войну, или в прятки.

Ёкнет сердце больное в груди:
Мой хороший, земляк, погоди!..
А земляк, молодой и тверёзый,
Жизни смысл познававший с азов,
Он оглянется всё же на зов,
А в глазах его — слёзы,

(Не от них ли дорожная грязь?)
Словно рвёт непорочную связь,
По живому, как пуповину…
И какие же мы чудаки:
От ручьёв, от полей, от реки, —
Где ломаем судьбу… или спину.

Где от родины малой вдали
Добываем для жизни рубли —
Не судьба, а злодейка!..
Чудаков, нас легко понимать,
Если кроем её в Богомать,
А душа, — как жалейка,
Больше плачет…

***
И прихлынули волны тепла!
Солнце разом прибавило света.
У летка копошится пчела, —
Очевидно, привиделось лето.

Ну а мы ожидаем грачей;
И, весне запоздалой в угоду,
С белой крыши ручей-казначей
Собирает по капельке воду.

Снег уже потемнел и набух,
А сосульки горят, как рубины.
И скворцам комнатушку, на двух,
Завтра дети сдадут на рябине.

ПОСЛЕДНИЙ СНЕГ

Три дня несносного разлива,
Ручьёв немыслимый разбег.
И вот водою нешумливой
Плывёт с полей последний снег.

Подумаешь: вода устала
Месить пустой просёлок в грязь;
А снегу как бы не пристало
Терять с родным раздольем связь.

Лежит, темнея, на озимых,
Дождём весенним не промыт.
Ему сродни лихие зимы
И кроткий деревенский быт.

Лежит, томительно вздыхая, —
Он чувствует тепло земли,
И не нужна ему другая,
От родины своей вдали.

Не уплывёт, а раствориться —
Как матери подаст напиться,
Давая в новый день разбег,
Последний снег…
Последний снег…

***
А за домами ветры стали тише,
Сошла с полей трезвонная вода.
И вот уже паук седой под крышей
К сезону заготовил невода.

С утра стоит теплынь.
На солнцепёке —
В большом довольстве! —
стайка серых кур.
Петух — рядком:
разбойник краснобокий
Сам для себя устроил перекур.

Как будто ждёт сигнал из поднебесья,
Накапливая силушки свои;
Но мы ещё услышим его песни
И поглядим кровавые бои.

В домах пока не выставлены рамы,
И мир земной от песен не оглох.
Наступит его час — и за дворами
Устроит он большой переполох.

***
Утро — в тумане; свежо от росы.
Тяжко земное бремя.
Тают в туманах минуты, часы —
Наше с тобою время.

Свет закачался над полем овса —
Благостно время налива!
Мне ли удачи легла полоса,
Ты ль без меня не счастлива?

Голос кукушки предвестьем в судьбе,
Полон приветливой грусти.
Что-то предвидится мне и тебе
В нашем с тобой захолустье?

Время — скупее, но солнца — в накат,
День пролетит по-сорочьи
И переплавится в красный закат,
В звёздное многоточье.

Падают звёзды в густые овсы,
Тени в ночи, как живые.
Тают в туманах минуты, часы —
Наши с тобой, роковые.

***
За прогонами белеет кашка,
Над прогонами пчелиный гуд.
Отчего, земля, вздыхаешь тяжко,
Обозначив новый свой маршрут?

Нам живётся, в общем-то, неплохо,
Дни теперь достаточно длинны.
И не на похлёбочке, с горохом,
У народа держатся штаны.

Предки наши были однолюбы,
Не жадны до злата-серебра.
И меня целует солнце в губы;
Где поднялся клевер красночубый,
Моего не очень-то добра.

А для жизни путь земной отмерен:
То стихи слагать, а то пахать.
Хорошо, когда ты крепок в вере —
Человеку весело шагать.

От родного мы идём порога
Мимо этой вечной красоты.
Мне, земля, идти одной дорогой,
До последней, до своей черты.

Вдоль неё окопы да воронки —
Это их оставила война.
И храним потомкам похоронки
И родни ушедшей ордена.

По рассказам, здесь, над ближним полем
Сбили наш, советский, самолёт.
Сердце и заходится от боли:
Вдруг да снова тишину рванёт!

Вдруг кому-то рана, да сквозная!..
На твоих просторах мира нет,
И тебе вздыхается, родная,
В свете дней от тяжести ракет.

***
Жить на свете не устаю,
И судьба для меня — не злодейка.
За родное всегда постою,
Где лежал поперёк скамейки.

Есть отчизна, и есть устав,
Всё родное доступно взгляду.
Днём погожим, в работе устав,
На ту самую и присяду.

Посижу, посмотрю в окоём,
Чтобы в мыслях своих оглядеться.
Всё житейское — в сердце моём,
И от них никуда мне не деться.

Вот за речкой, среди лозняка,
На берёзе сорока стрекочет.
Высоко-высоко — облака,
Как пушинки, и белые очень.

То ли в радости, то ли в беде,
О земном ли мечтается чуде, —
Уплывают по синей воде,
Как гусиное стадо в запруде

Долго буду смотреть им вослед,
Ветер машет им веткой осиновой.
Уплывут, унесут белый свет,
И оставят для жизни малиновый.

***
Ни лошади, ни бороны,
В делах житейских скромная,
На все четыре стороны —
Страна моя огромная.

А в ней заветный уголок,
Деревней называется.
И тут — дымок, и там —дымок,
В кудряшки завиваются.

Их строй заметно поредел,
Сады под гнётом старости;
И людям стало меньше дел
Совсем не от усталости.

Волшебной палочкой как раз
Страна была расколота —
Гордись, народ: теперь у нас
Нет ни серпа, ни молота;

Ни лошади, ни бороны
На все четыре стороны —
Осколками большой страны
Давно в чермете бороны.

Есть балалайка в три струны —
Давай, мужик, наяривай!
Последнее, что у страны, —
Всё продавай-раздаривай.

И рад безбожно дядя Сэм,
Ему всё это нравится:
И сколько пью, и сколько ем,
И сколько — в пику тайных схем —
Нас в мир иной отправится.

Как по велению судьбы
Вершим дела коронные:
Несут гробы, везут гробы
Команды похоронные.

Плывут над родиной кресты…
О время аномальное!
Обряды вечные просты:
Слова и рюмки поминальные.

Мы перед смертью все равны,
Для всех дорога свёрстана,
Она — одна для всей страны,
Помеченная вёрстами.

Не знаю, на какой версте
Схлестнёмся с лиходеями,
Но в святости и простоте
О лучших днях радеем мы.

***
За моим окном снега глубо́ки,
Почта занесённая — в версте.
Где вы, где вы, зимние сороки,
С новостями века на хвосте?

В жизни нашей всё совсем не просто,
Мир сгорает в пламени страстей.
Вот и жду я вас сегодня в гости
Со своей программой новостей.

Чтоб, на всю околицу вещая,
Принимали новый день как есть.
Все обиды прежние прощая,
Попрошу на тополе присесть.

Вам приброшу хлебушка откушать,
Счастье своё вижу не в еде;
Мне всего-то: вас бы вот послушать
О людской не мерянной беде.

Что в деревне делается, знать бы:
Вдруг, а кто-то и замёрз в снегу,
Из-за пьянки не дожив до свадьбы;
Может, людям чем-то помогу.

Можно думать: сами, мол, с усами,
Но у них не меряно тревог.
Как-то они справятся с делами
В этом бездорожье без дорог?..

За моим окном снега глубо́ки,
Почта занесённая — в версте.
Где вы, где вы, зимние сороки,
С новостями века на хвосте?..